Игры патриотов. И быть может, сейчас где-то на небесах, в раю в застолье сидит Ахмат Хаджи, а по правую руку от него сидят чеченские воины, погибшие в двух страшных чеченских сражениях. А по левую руку от него сидят русские воины, сложившие головы на этих же войнах. Они угощают друг друга виноградом, сладкими дынями, угощают яблоками, грушами, которые сорвали в райском саду.

Театр абсурда. Сегодня государство российское, пройдя несколько мучительных грозных этапов, сохранив распадающуюся территорию, воссоздав порушенную армию, вселив в унылые сердца сограждан веру в неизбежную русскую победу, присоединив Крым, одержав победу в Сирии, - сегодня государство российское осуществляет несколько огромных, стратегического значения проектов, проектов, от которых отказался Советский Союз в период перестройки, отвернулся от них, казалось, навсегда, в проклятые девяностые.

Общество зрелищ. Он ранит православное сознание в самое уязвимое и больное место – он бьёт в царя, который для сегодняшней православной церкви является святым мучеником, главной духовной основой возрождающегося в России православия. Вырви образ царя-мученика из православного миросознания – зашатаются все алтари, зарыдают все святые, обезлюдеют храмы, умоются кровавыми слезами верующие.

Игры патриотов. Не тот терроризм, когда человек орудует ножом или топором, а терроризм гораздо более страшный и эффективный. Потому что каждое матерное слово, произнесённое под рэп, с какой-то внутренней музыкой, является лингвистической бомбой, которую эти люди забрасывают в среду русского языка, в среду, которая всех нас сделала русским народом.

Политический зоосад. Не стоило так широко праздновать юбилей Собчака. Он ненавидел Советский Союз, ненавидел централизм, ненавидел красную империю. Он появился в то время, когда из политики вымывались опытные управленцы, глубокомысленные стратеги, дерзновенные футурологи. На их место заступали кафедральные болтуны и салонные демагоги.