Читаю про все свои многочисленные ошибки и преступления, совершенные в ходе четырехмесячного пребывания в Донетчине. - Раскрывает подробности оставления Славянска бывший министр обороны ДНР Игорь Стрелков. - Не то, чтобы собираюсь оправдываться, но полагаю целесообразным кое-что все-таки прояснять (естественно, в рамках разумного). Единственной своей по-настоящему крупной военной ошибкой, повлекшей тяжелые последствия, признаю поражение батальона Прапора в бою под Ямполем. Именно я цеплялся за плацдарм на северном берегу Северского Донца, хотя мне неоднократно советовали (сам подумывал) отвести только что сформированный из новобранцев и маломощный в смысле тяжелого и (особенно) противотанкового вооружения батальон за реку и взорвать мосты. Я же мечтал с данного плацдарма перейти в контратаку на Красный Лиман - как только прибудет тяжелое вооружение. А танки и БМП все не приходили и не приходили. Одновременно я получал сведения о том, что противник сосредотачивает крупную бронегруппу и много тяжелой артиллерии напротив плацдарма (в итоге в атаке участвовала целая батальонная тактическая группа механизированной бригады с танковой ротой, приданными подразделениями спецназа и при поддержке штурмовиков и двух-трех артиллерийских дивизионов, не считая минометных батарей). Но с учетом предыдущего опыта - крайне нерешительных и неповоротливых действий противника - я всерьез надеялся, что тщательно окопавшиеся в сосновом лесу и уже обстрелянные (артиллерийским огнем в течение недели) подразделения батальона (чуть больше 200 бойцов при двух СПГ-9, трех «Утесах», двух АГС-17 и двух минометах, примерно десяти пулеметах ПК и стольких же РПГ-7, одной БРДМ-2) смогут выдержать атаку. В том, что все не так, я убедился на собственном опыте, когда приехал на позиции в разгар повторной (после отражения первой атаки) артиллерийской подготовки укров. Мы с Прапором стояли во весь рост, а мимо нас сломя голову бежали ошалевшие от ожесточенного обстрела ополченцы и остановить их не удавалось. Признаться, под такой сосредоточенный огонь (одновременно били гаубицы, «Грады» и - прямой наводкой - танки и БМП) мне не случалось попадать никогда ранее. В итоге, уничтожив расчет СПГ-9, противник разнес огнем бетонную баррикаду и прорвался к мостам. Батальон Прапора, несмотря на храбрую контратаку группы сплотившихся вокруг него бойцов, был разрезан на две части и рассеян. Хотя потери противника в ходе боя составили не менее шести бронеединиц (в первом танке погиб сам командир батальона), а в пехоте - несколько десятков убитых и раненых, позиции были прорваны, и укры с ходу захватили мосты и плацдарм на южном берегу в районе населенного пункта Кривая Лука. Попытка сбить их оттуда силами выдвинутого из Семеновки пулеметно-противотанкового взвода Моторолы закончилась тем, что взвод столкнулся с украми еще на марше и был сразу же рассеян, как и батальон Прапора. Наши потери убитыми были невелики - всего пять человек (сначала я их оценивал серьезнее), раненых было около 20-25 человек. Но куда больше мы потеряли дезертирами (в строй не вернулись примерно 60 человек). Потеряны были оба СПГ-9, оба АГС и несколько пулеметов и гранатометов. Но самое главное - с плацдарма под Ямполем противник спустя неделю начал решительное наступление на охват Славянска, противопоставить которому нам было нечего. Несмотря на то что вновь собранный под командой Мачете (заменил вторично раненного под Ямполем Прапора) батальон в ходе отступления к Николаевке нанес украм большие потери в живой силе и технике (а с другой стороны их довольно успешно трепали подразделения батальона Алексея Мозгового), еще через неделю Славянск оказался в полном окружении, что и решило исход борьбы за него.