 |
 |
|
|
Ну вот опять! А ведь не собирались сегодня винтиться, надеялись еще, что менты вместе с ОМОНом вспомнят, что они тоже офицеры и вроде бы тоже русские и не станут винтить...писать липовые протоколы на тех, кто вышел защищать им подобных...Однако всё закончилось банально...
Не успели мы развернуть транспаранты и флаги, как бравые ОМОНовцы стали хватать всех без разбора и тащить в автобусы. Особенно активным оказался некий прапорщик Бойко Вадим Вадимович. Ему видите ли не понравилось, что его прекрасный фейс окажется у нас на пленке видеозаписи в связи с чем ему пришлось пинками запихивать Машку с камерой, при этом угрожая ей чего-нибудь сломать, в автобус и ехать с нами(а затем, естественно, отобрать пленку). До этого он не менее грубо запихивал туда же другую девушку - Ольгу , и толкнул ее так, что она упала на пол (в связи с чем мы сделали вывод, что за счет девушек он самоутверждается). На мои возмущения по этому поводу он с обещаниями моей быстрой смерти направился ко мне,но был остановлен коллегами.Однако это было только началом бенефиса. После этого тов.Бойко гордо заявил на весь автобус, что он проститутка, чем поверг весь автобус в гомерический хохот. Затем последовали признания в том, что он "тупой и думать не умеет, а умел бы - в ОМОН бы не пошел"; угрозы оставить нас двоих в автобусе и посамоутверждаться за счет Машки, а меня крепко обработать дубинкой за то, что "такой борзый" и т.д и т.п.(все это время мы ужасно жалели об отсутствии диктофона, хотя и свидетелей было придостаточно - 15 человек кроме нас). Также он нам сообщил, в качестве лирического отступления, что умеет играть на скрипке. При этом несчастный тов.Бойко все время сокрушался о том, что ему вот тут приходится заниматься нами в то время, как его коллеги весело гуляют на пьянке...
Держали нас в автобусе долго, не разрешали ни выйти в туалет,ни принять передачку с едой. Тот факт, что у Ольги, например, дома остался сын, не достигший 3х лет (по закону ее вообще не должны были держать), не произвели на них впечатления. Затем стали выводить-заводить по одному в отделение,причем девушек (их было четверо)- в последнюю очередь. Длилось это оооооочень долго. Затем такое же долгое ожидание в отделении, где 13 человек разместили в крайне маленьких КПЗ(в одной из них не было даже лавочек), двери не открывали (люди там реально задыхались и обливались потом), в туалет не выпускали,не разрешали передать даже воду. Затем крайне долго разбирались с объяснительными, протоколами и т.п., в результате чего последние задержаные, к-х повезли в суд, оказались там в первом часу ночи. А Андрей Дмитриев и Сергей Гуляев остались в 28-м отделении на ночь. Про ехидную, злорадствующую судью, явно заседающую не на своем месте, я промолчу...Скажу лишь, что судьи все-таки должны быть как минимум беспристрастны...Но, видимо, это не для нашей "страны проституток"...
Нашему же, ставшему родным уже, прапорщику Бойко пришлось оставаться с нами до самой поездки в суд и писать 34 рапорта(по 2 на каждого), что он делал злостно матерясь и время от времени вспоминая "этого борзого", с которым он пообещал еще встретиться в будущем
Из ЖЖ evelgoor (http://evelgoor.livejournal.com/7716.html?mode=reply)Сегодня впервые в жизни побывал в обезьяннике. Да не один, а вместе с отцом. Разумеется, из-за митинга по поводу Аракчеева и Худякова. В общем-то понимали, что этим может кончиться.
1. В 14:50 подходим на Миллионную. Там уже собралась милиция: ждут. Но митинга еще нет.
2. Проходим на мост рядом с Эрмитажем. Там - два человека с камерами, у одного что-то вроде жетона "Пресса". Спрашиваем: "Здесь будет митинг в поддержку Аракчеева?". Ответ: "А не знаем. Мы вообще-то красоты Питера снимали. Смотрим - милиция кого-то ждет. Решили заснять".
3. Подходит колонна молодых людей. Пристраиваюсь в середину: я пришел, чтобы поучаствовать в митинге, а не чтобы посмотреть, как других будут бить. Отец остался в стороне.
4. Перешли мост, встали напротив штаба ВВ МВД. Развернули плакаты. 5. Тут же подходит мент: "Митинг не разрешен, расходитесь". Через пару секунд меня уже ведут к автобусу. Просто держат за рукав куртки. 6. Иду. Перед самым автобусом: "А может не надо? Ну надо так надо...". 7. Собираюсь звонить отцу. Опаньки... А вот и он: как в том анекдоте про фанту, застопил милицейский автобус и залез внутрь. В автобусе - человек пятнадцать, не считая милиции. Среди них - три девчонки. 8. Едем. Какой-то прапорщик начинает спрашивать, нахрена все эти марши несогласных нужны, и чего мы хотим добиться. Ему объясняют, что: Борются за таких, как он; Аракчеев - не первый. Он: "Да вам Каспаров заплатил!".
Гуляев: "Вы учтите, пожалуйста, что разговариваете с подполковником. Я и в Чечне был, и в Афгане".
Прапор не верит:
- Ксиву покажи?
- Вот, пожалуйста.
- Извини. Эй, водитель, останови. Гуляев, выходи, свободен.
- Никуда я отсюда один не пойду.
- Ну ладно. А ты когда в Чечне был? С кем?
- Тогда-то, с таким-то и таким-то.
Прапор куда-то звонит:
- Был с тобой в Чечне Гуляев? Что за мужик?
Выясняется, что был. Прапор говорит напоследок в телефонную трубку: "Ну то есть понятно, не за родину он там воевал...", но как-то уж очень театрально.
Возвращаемся к разговору "Нахрена?". Прапор: "Ну что вы хотите?! Это ж государство проституток! И я проститутка!". И ведь искренне говорит! Чувствуется, что вариант "не быть проституткой" просто не может прийти в его голову. Ну нет там соответствующей извилины.