 |
 |
|
|
Я расскажу вам одну историю времён Великой Отечественной. Некоторые, впрочем, утверждают, что такого события не было, и всё это чей-то вымысел. Возможно, что это и так.
В 1943-м году на сторону немцев перешёл один видный комсомольский работник. Обычно говорят, что фамилия его была Сурков. Не стоит путать его с Алексеем Сурковым, известным фронтовым поэтом, нашего Суркова звали по-другому. Впрочем, некоторые считают, что и не Сурков он был. Называют и другие фамилии, среди которых есть даже одна двойная, Володин-Кириенко.
Так или иначе, этот Сурков ли или Володиин-Кириенко, не перебежчик предложил немцам создать аналог Локотской республики: подконтрольной немцам, но де-юре независимой русской национальной области. Со своим законодательством и органами власти. Добро было получено, и эксперимент состоялся. Правда, фрицы не стали рисковать, и отвели для испытания «суверенной демократии» (так называл Сурков свою систему) одну небольшую деревеньку. Деревенька эта носила странное называние Малая Рашка.
Первым делом рашковцев согнали на площадь и объявили, что вскоре состоится голосование. Жителям деревни предстояло проголосовать за очень важные вещи. Согласны ли они с тем, что отныне их не будут пороть по утрам. Что щи без капусты не являются щами. Что дед Евдоким не должен воровать яйца из курятника бабки Авдотьи. Что 2х2 = 4. Что жениться можно только на бабах, а на мужиках жениться нельзя. А также что деревенского дурачка Васятку отныне раз и навсегда строжайше запрещено избирать бургомистром, а равно давать ему в руки спички и огнестрельное оружие. К этому добавлялось, что Малая Рашка является независимым от Советского Союза демократическим государством, а её президентом будет Сурков.
Голосовать надо было непременно пакетом, либо сразу за всё, либо сразу против. Впрочем, на голосование можно было и не ходить в связи с необычайно морозной погодой. Для того чтобы волеизъявиться, достаточно было написать на бумажке «да» или «нет», сделать из неё самолётик и выпустить в окно избы. А если житель был неграмотен, то можно было на самолётике вообще ничего не писать: специально обученные люди всё напишут сами.
Герр комендант, представитель оккупационной власти, счёл предложения Суркова чистым идиотством. Однако приказ есть приказ, и обладатель нордического характера использовал вверенные ему войска для обеспечения плебисцита. Впрочем, узнав, сколько средств выбил из Рейха Сурков на ведение агитации, и какова из этих средств его, комендантова, доля, суровый вояка очень подобрел и, хлопнув рюмку шнапса, заявил: «зуверина демократиш ист зер гут».
Всё прошло в полном истинно немецком орднунге. Единственным, кто выступал против выборов, стал бесстрашный партизан-подпольщик Константин Ервандович Платошкин. Был он неуловим и для Рейха чрезвычайно опасен. По крайней мере, так заявляли Сурков и герр комендант. В своих разоблачительных листовках герой призывал прийти на голосование и демонстративно проголосовать против. Агитируя, смельчак не жалел никого, даже Суркова. «Ишь ты! – удивлялись жители деревни, – до чего рисковый мужик этот Ервандыч! Родного дядю не пожалел». Константин Платошкин действительно приходился Суркову племянником, правда, говорить об этом было нельзя под страхом смерти. Смел партизан был чрезвычайно: ночевал в одной хате с комендантом. А отважен и удачлив настолько, что выловить его немцы не могли никак. Взять его не удавалось даже в те моменты, когда он валялся в луже напротив комендатуры и пьяно хрюкал.
Впрочем, некоторые утверждают, что отчество у Константина было Леонардович. И что призывал он не голосовать против, а вместо выборов уходить в леса и там заниматься изучением марксистской теории под его собственным руководством и по утверждённым немецким командованием учебникам. «Но ведь учебники же изданы в Рейхе, на них даже штамп стоит!» - негодовали жители деревни. «Ну и что! - отвечал им Константин Леонардович, - главное, что там подлинный марксизм!»
Так или иначе, но голосование прошло без сучка, без задоринки. Отчёт о рекордной явке добрался аж до самой канцелярии Фюрера, где произвёл приятное впечатление. Наслушавшиеся Константина Ервандыча деревенские подростки, которые пришли на участок и проголосовали против, были расстреляны за околицей. Правда, таковых было всего двое, остальная деревенская молодёжь осталась дома, как ни призывал их подпольщик проявить гражданскую активность. Сам неуловимый партизан вновь ускользнул.
Итогами голосования стало почти единогласное избрание Суркова президентом Малой Рашки на срок до 1964-го года. А через месяц наступающая Красная армия освободила деревню. После недолгого разбирательства народный суд приговорил к повешению и коменданта, и Суркова, и даже почему-то отважного партизана Платошкина. Последние слова его были «виноват не я, а капитализм».
Вот такая вот военная байка. А может быть, и не байка. Ну, а как и за что голосовать 1 июля, это личное дело каждого.
Петр Баранов