На объекте я к полудню. Раньше просто нет смысла – до этого времени все мои клиенты в отключке или же им очень плохо. Сначала – официальная часть, как я ее называю, работа с документами. Захожу во двор - колодец, оглядываясь, нет ли каких собачников или вечных старух на лавочке около парадной. Чисто. Быстро прикрепляю к деревянной входной двери объявление, фотографирую на «цифру», снимаю. За пару минут у меня есть снимки всех дверей с объявлением. Если будет нужно, предъявим потом заказчику. Параллельно успеваю сорвать написанное от руки воззвание к общественности от местных активистов. Все, это знак, что в этом дворе работы больше не будет, сидеть и пить пиво здесь противопоказано.

Теперь нужно оценить объемы работы на день, найти «точки». Выхожу на улицу, спокойно направляюсь к ближайшему ларьку. Минуту-другую изучаю ассортимент, мало ли, кто подойдет. Теперь пиво. «Тройка» или «Петровское», бутылки за тридцать только отпугнут. Уже собираюсь отходить от окошечка, как меня хрипло спрашивают о двух рублях. Обернувшись, вижу стандартного российского пропойцу. Судя по виду, это женщина. Даю десять. Клиент приобретает две пачки «Луча» и пытается сунуть мне сдачу. Сообщаю, что есть работенка аж на сто рублей. Делать ничего не нужно, важно только проживать по одному из указанных адресов. Проживает, какая удача.

Присаживаемся на скамейку, клиент начинает писать диктуемый текст. Я выбираю его из списка стандартных вариантов. «Работа» не подойдет, «дача» тоже. Оставляем «состояние здоровья». Паспортные данные нас не интересуют, только прописка со слов. Шапка заявления стандартная: «главе Администрации района». Причина удовлетворения проектом, «с которым меня ознакомили молодые люди, пришедшие ко мне домой», банальна: «это бизнес-центр, солидное учреждение, а не какой-нибудь злачный пивной бар или рюмочная на территории нашего района». Не верю. Злачный пивной бар бы ее порадовал куда больше. Параллельно осведомляюсь об остальных «точках». Их тут несколько: пункт приема вторсырья, продовольственный магазин и разливуха в подвальчике. Прекрасно, канал связи с общественностью налажен.

Пока трясущаяся рука выводит кривые строчки, прикидываю, что это за дом. Окна выходят как раз на будущую стройку. В двадцати метрах от него год или два будет работать тяжелая техника, рядом поставят вагончики, набитые таджиками и молдаванами, к осени, чтобы дойти до магазина, придется делать крюк по колено в грязи, разъезженной колесами тяжелых грузовиков и гусеницами бульдозеров. Заполняем стандартное окончание: «против процесса строительства возражений не имею, считаю, что он мне не помешает, ради такого выгодного для района проекта я готова стерпеть ряд незначительных неудобств».

Купюра в сто рублей меняет хозяина. Убирая письмо в папку, интересуюсь, не проживает ли кто из надежных людей по этому же адресу или по соседству. Знаю, что здесь много коммуналок. Проживает. Оказывается, у клиента есть сестра. Она с утра болеет и послала за сигаретами. Понятно, что болеют давно и вместе одним и тем же острым социальным недугом. Процедура повторяется. Придумать подпись за сестру гораздо проще, чем идти в этот клоповник. Тем более, если это коммуналка, там могут оказаться лишние уши и тяжелые руки, которых не порадует ситуация, когда соседи алкоголики продают нормальную жизнь за сотню. На прощание оставляю свой телефон, чтобы, если найдется еще благодушный сосед или родственник, я бы оказался рядом. Предупреждаю о возможности проверки.

Теперь направляюсь в сторону двора, расположенного на радиусе участка застройки. Интересно то, что здесь даже можно обращаться в квартиры. Пока дело не касается личных гаражей или любимого дерева, строительство в ста метрах мало кого волнует. Да и муниципальный депутат, вот, дверь стальную в парадную поставил. Представившись студентом-социологом, попадаю в квартиру. Мужичок лет сорока пяти сообщает, что вообще-то он на больничном и косится на батарею бутылок из-под «Охоты Крепкой» под столом. Цена вопроса – 200 рублей и двадцать минут общения.

Выше этажом живут студенты, они не прописаны в этом доме, но снимают тут жилье. Иногородние. Мы просто вместе курили на лестнице, и моя папка выглядела интересно. Можно было завязать разговор. Выясняю, что их тут прилично живет в нужном мне радиусе. Здесь же можно запросто снять комнату. Задумываюсь о том, что скоро будет еще проще. Пара звонков, и число писем вырастает на 5 экземпляров. За усердие накидываю двести чатлов. Прошло два часа с момента начала работы. Очень удачный день. Очень удачный объект.

Завтра я здесь точно не появлюсь. 8 писем за день – хороший результат. И светиться много не нужно. Лучше займусь прозвоном. Это еще проще. База, купленная в метро за 100 рублей год назад помогает и здесь. Придется составить список лиц без телефона или совсем неадекватных, которые даже в магазин выходят раз в квартал. Человек 50 наберется. В том случае, если работа пойдет хуже, писем пять я оттуда нарисую. Но это еще не скоро. Через неделю. Уверенными шагами человека, помогающего любимому городу принимать современный вид, становиться экономически рентабельным, я иду к ближайшему метро.