 |
 |
|
|
Лидер "Другой России" в Петербурге Андрей Дмитриев ответил на вопросы редактора интернет-газеты "Шум" Павла Смоляка.
- Андрей, ждал уголовного дела? Деятельность мощной организации, тем более с окрасом той партии, о которой нельзя говорить, рано или поздно привлекла бы внимание.
- В принципе ждал, но именно сейчас это стало неожиданностью. Понятно, что, будучи в партии Лимонова, чего-то подобного можно ожидать всегда. Но возникает странный диссонанс: Медведев говорит, что свобода лучше, чем несвобода, в Москве с участниками «Стратегии-31» власть пытается договориться, и в целом какая-никакая оттепель имеет место быть. И тут - на тебе: такой мощный накат на питерскую организацию «Другой России».
- Напомни о деле.
- У меня и Андрея Песоцкого статья 282.2 ч.1 - организация деятельности экстремистского сообщества. У Александра Яшина, Игоря Бойкова и Олега Петрова - 282.2 ч.2 - участие в деятельности экстремистской организации. Следствие считает, что раскрыло страшную подпольную ячейку Национал-Большевистской партии в Петербурге. Просто «Аль-Каида» какая-то. У следователя на столе в нашем деле лежит закладочка с надписью «Злодеи. НБП». Это все такой сюр, пахнет постмодерном, если бы не было так серьезно.
- Уголовное дело - инициатива милиции или чиновников?
- Механизм возникновения дела остается загадкой. Я думаю, что во многом это инициатива тупых силовиков из управления МВД по Северо-западу, не чувствующих конъюнктуру. Они хотят заработать на нас звезды на погонах, однако, думаю, скорее, сломают себе карьеру. Не на тех напали. Одно дело - выбивать признательные показания по разного рода делам из несчастных подростков-скинхедов, чем они обычно занимаются, и совсем другое - пытаться уничтожить оппозиционную партию.
- Как ты думаешь, почему помимо тебя под обвинением Петров, Бойков, Яшин и Песоций. Последний вообще преподаватель института, кандидат наук. Как следователи реагировали на «регалии» «экстремиста» Песоцкого?
- Подбор фамилий, кроме меня и Песоцкого, весьма странный. Думаю, у следствия есть какие-то улики именно против них. Типа стукачок какой-нибудь указал, что такой-то - экстремист. Или материалы прослушки. Или что-то в этом духе. Регалии следователя вряд ли волнуют. У него в силу профессии мозг по-особенному устроен. Он молодой, старательный такой парень, которому поручили особо важное (!) дело. Его надо обязательно довести до суда, чтобы дальше успешно делать карьеру. А кто там перед ним - рабочий, преподаватель Финэка или еще кто-то – ему все равно.
- Как думаешь, помимо вас пятерых, сколько еще членов «Другой России» могут попасть под уголовное дело?
- Похоже, они настроены на «масштабную работу». Думаю, человек двадцать вполне могут привлечь. Только это не поможет. Их цель - прекратить функционирование «Другой России» в Петербурге, а для этого надо не привлечь, а реально посадить человек пятьдесят. Вряд ли они сегодня к этому готовы...
- Власть теперь будет искать любую причину изменить тебе меру пресечения на содержание под стражей. Яшин уже сидел в «Крестах». Есть ли страх перед СИЗО? От чего уже пришлось отказаться?
- Садиться никто не хочет, конечно. Но страха особого нет. У нас многие сидели за акции прямого действия - Олег Беспалов, Анатолий Коршунский, Владимир Линд, Сергей Чекунов, Михаил Башин, Саша Яшин упомянутый... Ничего, все отсидели, вышли, и по-прежнему в «Другой России». Все, кто под подпиской, вынуждены отказаться от участия в несанкционированных акциях, где высок риск попасть в милицию с последующей сменой меры пресечения. При этом мы с Песоцким вышли 7-ого ноября на демонстрацию. Она была санкционированная, наше участие - согласовано с организаторами из КПРФ и РКРП, и все равно на колонну напал ОМОН и разогнал ее! Нам удалось уйти, к счастью. Так что всякие провокации возможны, но на санкционированные акции мы ходить не перестанем. А те, кто не под следствием, - и на несанкционированные.
- На мой взгляд, обвинения бредовые, но скажи, почему ты не экстремист?
- Экстремист - от слова «экстремус», крайний. Если защищать Конституцию и требовать свобод - это крайность в нашей стране, то это диагноз системе. Лимонов вот тут высказался в том духе, что мы вообще центристы. Нормальное определение - радикальные центристы. Мы находим общий язык и с либералами, и с левыми, и с националистами. Никаких крайностей.
- Что будет со «Стратегией-31». Ты решил, что лично будешь делать 31 декабря?
- Все будет в порядке со «Стратегией». Мы еще не обсуждали этот вопрос с другими организаторами, но, думаю, 31 декабря в 18.00 несогласные вновь соберутся на Гостинке. Я и остальные, кто под подпиской, не выйдем, как уже сказал выше. Есть идея, что главными действующими лицами будут наши жены и девушки - они сами это предложили. Типа наши мужья - под уголовкой, теперь действовать будем мы.
- Как думаешь, каковы мотивы власти? Чего добиваете Смольный? Вот мной уважаемый Николай Струментов из Комитета по безопасности всегда отказывает в проведении митинге в защиту Конституции, но всегда на месте несанкционированного митинга и со значком «31». Не кажется, что власть больна шизофренией?
- Мотивы просты: они хотят, чтобы нас не было. Чтобы «Другая Россия» в Питере прекратила свое существование как политическое явление. За последний год произошло четкое отделение «агнцев» от «козлищ». Глубокий раскол в оппозиции позволил Смольному вести успешную игру-разводку. Одних зовут во властные кабинеты разговаривать, вести диалог, и намекают на интеграцию в оные кабинеты в будущем, других бьют дубинками, сажают на сутки и возбуждают на них уголовные дела. Все четко. Никакой шизофрении.
- От кого ты ждешь поддержки и нужна ли таковая? Если вдруг, представим, ты окажешься в тюрьме, о чем ты напишешь в первом письме на волю?
- Поддержка ОЧЕНЬ нужна. Поскольку дело политическое, его судьба, и то, окажемся ли мы в тюрьме, напрямую зависит от общественного резонанса. Нас уже поддержали и коллеги из РНДС, и руководство питерского «Яблока» и «РОТ Фронта», и даже депутаты от «Справедливой России» Алексей Ковалев и Олег Нилов, и многие другие. Всем им большое спасибо. В тюрьме, надеюсь, все же не оказаться, но если такое случится, надо будет поблагодарить следователя, который уже делает мне неплохую биографию революционера.