2008-02-14 Юрий Нерсесов

Со дня учредительной конференции первого российского  общественно-политического движения, пытающегося совместить либеральные и патриотические ценности, прошло уже 16 лет, но его опыт до сих пор остался невостребованным.

 

Как завещал великий Исаич

 

Духовным отцом  Конгресса гражданских и патриотических сил России без сомнения был Александр Солженицын. Зачатие состоялось 18 сентября 1990 года, когда на свет появился спецвыпуск «Комсомольской Правды» с трактатом «Как нам обустроить Россию».  В экономическом разделе трактата говорилось о поддержке мелкого бизнеса и постепенном введение ограниченной частной собственности на землю.  Политическая реформа предполагала многоступенчатую избирательную систему, напоминающую сразу дореволюционные земства, революционные  Советы и ливийскую Джамахирию.

 

Особо подробно Солженицын изложил проект определения границ будущего государства. Его проект предусматривал безусловное право выхода из СССР прибалтийских, закавказских и среднеазиатских республик,  предлагая ограничить пределы нового государства Российской Федерацией, Украиной, Белоруссией и северным Казахстаном, а если особо упёртые бандеровцы таки захотят отделяться, провести референдумы в отдельных областях. Это же предлагалось сделать и в других республиках, а образовавшееся добровольное объединение республик и регионов должно было именоваться Российским Союзом.

 

Идея обустройства по Солженицыну встретила отклик среди части активистов движения «Демократическая Россия», создавших в апреле  1991 года блок «Народное согласие». В коалицию вошли Демократическая партия России во главе с бывшим «знатным строителем» при КПСС Героем Социалистического Труда Николаем Травкиным, Российское Христианско-Демократическое движение сотрудника советско-панамского предприятия «Puico» Виктора Аксючица и Конституционно-Демократическая партия учёного-физика Михаила Астафьева. Ультралиберальные фракции ДПР и РХДД во главе с чемпионом мира по шахматам Гарри Каспаровым и священником Глебом Якуниным отказались присоединяться к «Народному согласию» и вышли из своих партий.

 

«Народное согласие» поддержало Абхазию, Южную Осетию и Приднестровье в конфликте с Грузией и Молдовой, осудило дискриминацию русскоязычного населения Прибалтики и заявило о возможности пересмотра границ в случае выхода союзных республик из состава СССР.  Когда на заседании Координационного Совета «Демократической России» начали обсуждать чрезвычайно актуальное для страны воззвание, обличающее Ирак за репрессии против курдов, Михаил Астафьев предложил принять его с двумя маленькими поправками - заменить Саддама Хусейна на Звиада Гамсахурдия, а курдов на осетин. Предложение сочли глумлением над общечеловеческими ценностями и в октябре 1991 года «Народное согласие» покинуло «ДемРоссию».  Депутаты от КДП и РХДД  создали в Верховном Совете отдельную фракцию, назвав её в честь грядущего солженицынского государства – «Российский союз».

 

Тем временем, эволюция в сторону национал-демократии в духе трактата по обустройству от Александра Исаевича началась и среди национал-патриотов. Выходец из общества «Память» ветеринарный врач Николай Лысенко объявил свою Национал-Республиканскую партию России «партией идей Солженицына». Как и «Народное Согласие» национал-республиканцы поддержали восставшие регионы Грузии и Молдовы, а их  военное крыло – Русский Национальный Легион направил им на помощь отряды добровольцев, потеряв в боях 6 человек. Поддержка НРПР существенно выросла. Правда, выборы народных депутатов РСФСР Лысенко проиграл, но получил в насквозь либеральном Ленинграде 27% голосов - почти немыслимый для националиста результат.

 

Сближение идеологий неминуемо приводило к попытке создания объединённой организации, и 8-9 февраля 1992 года в столичном кинотеатре «Россия» состоялась первая попытка создания некоммунистической оппозиции режиму Ельцина. Конгресс гражданских и патриотических сил ожидался чрезвычайно представительным. Кроме «Народного согласия» и национал-республиканцев в Конгрессе должны были участвовать и ряд других партий национал-патриотического толка – Российский Общенародный союз едва не ставшего председателем Верховного Совета юриста Сергея Бабурина, партия «Возрождение», Российский  Общенациональный Союз и некоторые другие. Ожидалось также участие обоих крупнейших казачьих объединений – Союза казаков и Союза казачьих войск России, а также перешедшей в оппозицию  депутатской группы «Смена – Новая политика».

 

Был готов и лидер - вице-президент России Александр Руцкой. Начав карьеру в московской коммуно-патриотической группе «Отечество», дважды сбитый в Афганистане полковник авиации неожиданно перешёл на сторону Ельцина, но, поругавшись с командой Гайдара, снова сменил курс. Патриотическая общественность радостно приняла блудного сына, тем более что в отличие от библейского персонажа вернулся он не с пустыми руками. Конгресс финансировался через корпорацию «Российско-Американский Университет», президент которой Алексей Подберёзкин  в тот момент являлся советником Руцкого. От РАУ Конгресс курировал исполнительный вице-президент Дмитрий Рогозин.

 

                                 Два зашкваривания в одну неделю

 

Компания подобралась внушительная, да и момент для Конгресса был выбран исключительно удачно. Шок от гайдаровских реформ и развала СССР озверил изрядную часть населения, а коммунисты  ещё не пришли в себя после роспуска и авторитет имели сильно ниже плинтуса. Под красными знамёнами рисковали демонстрировать лишь ортодоксы во главе с журналистом-международником Виктором Анпиловым, а почти никому не известный Геннадий Зюганов заседал в президиумах национал-патриотических организацией, предпочитая не высовываться. Даже его тощенькая брошюрка, написанная в те годы, была не красного, а бледно-сиреневого цвета и почтительно цитировались в ней  не Ленин со Сталиным, а инок Филофей с графом Уваровым.

 

Перспективы Конгресса выглядели многообещающе.  Разговаривая со мной, один из организаторов, бывший активист Ленинградского Народного Фронта,  а тогда христианский демократ и депутат Верховного Совета Илья Константинов не скрывал своего оптимизма. Логика его была простейшей: на Западе у власти стоят партии, сочетающие  демократические, патриотические и социальные ценности. Ельцин и «ДемРоссия» обещали нечто подобное, но соврали. Коммунисты остались в прошлом. Вот и получается – людям кроме как национал-демократов и поддержать некого! Особенно если впереди будут грозно топорщиться мужественные усы Руцкого, сверху борцов за народное дело осенит благородная борода Солженицына, а обитатели Кремля  не будут сопротивляться!

 

Конгресс начался с неприятных сюрпризов. Ещё до его начала в нём отказалась участвовать Демократическая партия.  Знающие люди объяснили господину Травкину, что в кинотеатр «Россия» придет Жириновский и фашисты из «Памяти»,  устроят погром  и навсегда погубят девственность ДПР.  Травкинская партия отпала, а поскольку народу в ней на тот момент состояло больше, чем во всех остальных вместе взятых, мероприятие сразу ополовинилось. Зато «Память» по причине полного отсутствия контроля на входе  в зал просочилась и,  обозвав часть организаторов жидами, потребовала слова своему вождю Дим Димычу Васильеву. Немедленно, без очереди и наплевав на регламент.

 

Организаторы поняли, что влипли.  Конечно, по жизни «Память» была совершенно безобидна, но  СМИ уже пять лет лепили из неё чудовище, отлично пригодное именно для подобных провокаций. Всякий идущий в одном строю с  Дим Димычем зашкваривался вдвойне. Из него делали одновременно коричневого монстра, жрущего еврейских детей, и придурка, разоблачающего жидов среди конкурирующих типа фашистских тусовок, причём во втором случае демпресса не слишком-то и врала.

 

Тем не менее, дать выступить было лучшим выходом, и в конце концов это сделали, но перед этим попытались натравить на «памятников» ОМОН. Однако заранее проинструктированные менты выгонять «Память» отказались. Вслед за ними не стали бить их и казаки. Васильев произнёс пылкую, но вполне вегетерианскую речь, попенял присутствующим за отсутствие молебна перед началом Конгресса и гордо удалился получать гонорар. А  часть делегатов и главное - спонсоров решила: если люди не могут  справиться с кучкой провокаторов и навести порядок в кинотеатре «Россия»,  доверять им одноимённую страну рановато.

 

Второй удар Конгресс получил от  помощника Руцкого  генерал-майора КГБ Александра Стерлигова. Сразу же после того, как адепты идей Солженицына заявили о создании Российского Народного Собрания,  Стерлигов основал организацию с точно  такой же аббревиатурой. В учреждённый 15 февраля Русский Национальный Собор вошли национал-республиканцы и ряд других организаций, участвовавших в Конгрессе, а также Зюганов и Русское Национальное Единство  Александра Баркашова. Программа  Собора почти не отличалась от принятой в кинотеатре «Россия», но предусматривала национально-пропорциональное представительство в органах власти,  а сам генерал любил порассуждать с телеэкрана о грядущем непарламентском приходе к власти. (Разумеется, совершенно безнаказанно, поскольку хозяева знали – никакого путча никто не готовит).

 

Свежеиспечённые национал-демократы оказались зашкварены вторично. В  массовом сознании они слились со свастиконосными баркашовцами и старательно косившим под Пиночета кремлёвским Петрушкой. Отработанные технологии с успехом используются и сейчас.  Стоит какому-либо национал-оппозиционному движению чуть приподняться, как на его акциях тут же появляются исполнители зигхайлюшек и  носители флажков со свастичками, работающие в теснейшем контакте с официозными телевизионщиками. Чуть позже сбоку возникает параллельная организация,  вождь которой объясняет тем же телевизионщиком, что истинный патриот он, а возникшие раньше - жиды и пидорасы. Разводки простейшие, но противостоять им националисты так и не научились.           

 

                                     Право-левацкий соблазн

 

 

Даже после двойного зашкваривания перспективы Российского Народного Собрания оставались неплохими. Несколько тысяч активистов, около 100  мест в парламенте, изрядное число местных депутатов, филиалы на Украине, в Белоруссии и других  территориях ближнего зарубежья, небольшие, но боевые отряды добровольцев, приобретавшие опыт в «горячих точках» на обломках СССР и Югославии – составляли изрядный политический капитал.

 

Используя его и получив благословление старика Солженицына, которого тогда воспринимали как пророка, а не сочинителя лживых страшилок, лидеры  РНС имели отличные шансы превратить организацию в полноценную партию привлекательную для абсолютного большинства населения. Но такой путь казался слишком долгим, а власти хотелось прямо сейчас.

 

Вот тут-то из редакции газеты «День» (она же нынешнее «Завтра») и выскочила соблазнительная идея собрать в одну кучу всех кто против Ельцина, да как вдарить! Соблазнять лидеров РНС начали на их первой же пресс-конференции. «Сегодня на Манежной площади Анпилов собрал десятки тысяч людей. Русских людей! – возопил представлявший «День» худой мужчина с безумным взором и чахоточным румянцем. - Когда дело дойдет до решающей битвы этого народа с демократами - Вы будете с народом или с демократами?»

 

Поначалу демопатриоты упирались, но соблазн оказался слишком велик. Уже 2 марта сопредседатель РНС депутат Верховного Совета РФ Николай Павлов подписал декларацию о создании объединенной оппозиции с анпиловскими коммунистами и стерлиго-зюгано-баркашовскими соборянами. Остальные лидеры выступили против, и едва созданная организация стала разваливаться. К лету 1992 года национал-христиано-коммуно-демократический монстр, наконец, возник,  позаимствовав у румын красивое название - Фронт Национального Спасения. Судьба его оказалась печальной. Многотысячные демонстрации под красными и чёрно-жёлто-белыми флагами смотрелись очень красочно, но два десятка  разноцветных вождей, объединённые лишь желанием свергнуть Ельцина, не могли договориться между собой ни по одному серьёзному вопросу.

 

У любого здравомыслящего человека перспективы прихода к власти  многоглавого Змея-Горыныча вызывал ужас. Как ни мерзок был Ельцин, он двигался в одном направлении, а смена режима угрожала одновременным строительством социализма,  развитием парламентаризма, восстановлением монархии и передела приватизированных объектов новыми хозяевами!

 

Подобные перспективы не вдохновляли, и недолгий подъём лево-правого блока сменился затяжным развалом. Наиболее непримиримые коммунисты и антикоммунисты покинули объединённую оппозицию ещё на стадии формирования Фронта,  большая часть умеренных коммунистов перешли в созданную в феврале 1993 года КПРФ, а летом того же года ФНС покинули партии Бабурина и Лысенко. Залпы ельцинских танков по Белому Дому лишь добили агонизирующий труп, и его наследство успешно попилили пересидевшие разгром в кустиках Зюганов и Жириновский.

 

А 14 лет спустя путь объединённой оппозиции повторили экс-премьер РФ Михаил Касьянов, лидер нацболов Эдуард Лимонов, бывший «деморосс» Гарри Каспаров и примкнувшее к ним петербургское «Яблоко». Точно так же, как и ФНС созданная ими коалиция «Другая Россия» провела несколько красочных маршей, и на этом дело закончилось. Радует лишь, что всё обошлось без бронетехники.