 |
 |
|
|
Полтора года назад, в июне 2011 года, мне довелось в Санкт-Петербурге выступать на Альтернативном экономическом форуме. Своё выступление после анализа сложившейся ситуации тогда я закончил прогнозом, что в скором будущем следует ждать выхода на сцену широких масс. То, что произошло через полгода, этот анализ подтвердило.
То есть, у "Другой России" есть работающая политэкономическая теория. Мы не являемся уличными крикунами в чистом виде. Мы являемся когда надо, а когда надо теорию - у нас есть теория. И она работает, потому что она проверена опытным путём. До проверки я мог говорить что это мои измышления, а после того как она подтверждается - мы можем уверенно говорить что теория у нас есть.
Теперь посмотрим, что у нас с мировым кризисом? Он длится уже пять лет и ещё пять лет, по словам германского канцлера, будет продолжаться. То есть уже десять лет мирового кризиса, а где десять там и... ну вы понимаете. Про его причины я говорил неоднократно, и теперь про его течение стоит сказать только одно: пока мировые элиты могут латать дыры, ничего принципиально не меняя, они будут это делать. После того как станет нельзя все дыры залатать - уже будет поздно что-либо делать. Предстоят очень резкие перемены, в том числе в нашей стране.
Поскольку нынешняя конференция все-таки не про ход кризиса, а про наш взгляд на будущее России, то мы должны представить своим сторонникам и интересующимся видение нашей экономической модели. В предыдущий раз сошлись на так называемом «шведском социализме». Как ни крути, на данный момент это единственная рабочая модель экономики.
Что такое «шведский социализм»? Это максимально социализированный капитализм. Каким образом он был социализирован в Швеции, в лучшие её годы? (Сейчас уже все несколько по-другому.) Он был социализирован максимально прогрессивной шкалой подоходного налога и вообще налогами на богатых. До 90% доходило, и эта социализация позволяла размыкать основное противоречие капитализма, которое как было, так и осталось, и ничего никто с ним не сделал: капиталист стремясь к максимизации прибыли снижает себестоимость продукции любыми способами. С этой точки зрения он носитель прогресса. И когда ему это удаётся - а успешному капиталисту это удаётся - он снижает затраты на закупку комплектующих, сырья, в конце концов и на зарплаты тоже, сокращая персонал, урезая выплаты работникам, и таким образом когда он со своим уже товаром выходит на рынок - а спрос из-за деятельности таких же, как он, сокращается - наступает кризис перепроизводства.
Изъятие его прибыли (государством в данном случае) и направление её на социальные нужды размыкает это противоречие. Ну конечно богатым, как обычно, это не нравится, и даже в Швеции налоги уже не столь высоки.
У нас есть ряд сторонников, которые выступают целиком за плановую экономику. По советскому типу, другой мы не знаем. За социализм в чистом виде. Надо сказать, что плановая экономика как таковая - всегда лагерь. Потому что планирование невозможно без планирования потребностей. В лагере - пионерский это лагерь, или тюрьма, или может это армия - там уже подсчитано все от мыла до трусов и колючей проволоки. Там все потребности подсчитаны и они конечны. И в лагере плановая экономика работает.
Но реально человеческие потребности не считаемы. Во-первых, они у всех разные. Во-вторых, иррациональны по сути своей (человек может быть уверен что он хочет одного, а на самом деле другого, ему дали - он недоволен). В-третьих, они безграничны. И когда этим занимаются в социализме, то их даже определить толком нельзя, потому что это многофакторное планирование: у меня есть потребности, и у него есть потребности, и чьи потребности выйдут вперёд? Какие-то нужны весовые коэффициенты к этим потребностям, да?
Говорят, что хороший пример социализма - большие корпорации. Вот как раз большие корпорации внутри себя - это социализм, это планирование. Почему? Потому что у них планирование осуществляется по одному критерию - прибыль, всё остальное в этом уравнении подводится под неё. Грубо говоря, в одной части уравнения все остальные переменные, а за знаком равно только прибыль. А у нас за этим знаком всё безграничное наше общество. Вы хотите всё это планировать? Ну давайте вспомним, чем СССР кончил в экономическом плане.
Планирование невозможно, допустим, без фиксированных цен. Хотя бы известных цен. Тогда возникает вопрос (я задавал этот вопрос сторонникам плановой экономики): как вы будете эти цены определять? Они говорят - от себестоимости. Товарищи, в Советском Союзе так и поступили, в 60-х годах так стали «планировать» цены - от себестоимости. К чему пришли? Очень быстро себестоимость перестала снижаться, получился такой анти-стахановский метод. То есть социалистическая экономика вместо прогресса наоборот стала работать по принципу: чем больше затраты - тем лучше. Был даже такой термин - вымывание дешёвого ассортимента. К этому пришли. Вот чем кончил Советский Союз.
Я считаю, что единственная рабочая модель сейчас, модель экономики для нашего общества, которая будет работать, - это максимально социализированный капитализм. Какие способы его социализации? Они известны: это профсоюзы, государственное регулирование рынка труда (установление минимальной зарплаты), шведский опыт - изъятие прибыли налогами (прогрессивная шкала), и, наконец, самый интересный и вкусный метод - это печатание денег, то есть кредитная накачка. Этот метод очень хорошо в мире работал на протяжении где-то полувека, но в конце концов на этом всё споткнулось.
То есть кредитная система - это когда сжимающийся (из-за капиталистического устройства) спрос был компенсирован печатанием денег, а оно осуществляется конгломератом центробанков, которые часто не являются даже государственными учреждениями (или это квази-государственные структуры) и банковской системой. И если мы говорим о национализации предприятий, каких-то активов, то эта система финансовая - она может на каждый рубль (или скорее доллар) сбережений тут же выпустить в обращение сто. Говорить о национализации и не упоминать финансовую систему - это по меньшей мере глупо. Поэтому мой доклад должен был называться «Национализация финансовой системы как необходимое условие выхода из кризиса». И вот когда я это произнёс, то подумал, что национализация для нашей страны имеет целых два смысла. Это не только переход механизма печатания денег из частных рук в руки государства и общества, а это переход механизма печатания денег от американцев к нам в страну. Тут про суверенитет речь идёт. То есть национализация выглядит так, что этот механизм мы не просто у Путина и Игнатьева хотим отобрать. Они много чего решают, но финансовыми потоками распоряжаются не они.
Мировая система столкнулась с тем, что денег выпущено столько, что дальнейшая кредитная накачка стала невозможна по ряду причин, и некоторые экономисты, в том числе отечественные, стали впадать в другую крайность. Ими предлагается золотой стандарт. В нашей партии тоже нашлись люди, которые предложили ввести в России золотой стандарт.
Ну что сказать, из кризиса, как из тупика, часто выходят, пятясь назад. Так вот, если перейти к золотому стандарту, это будет такое движение назад и очень глубоко. Я уже говорил про золотой стандарт в своих выступлениях, теперь достаточно исторические примеры привести. Екатерина Вторая активно выпускала ассигнации и настолько в этом преуспела, что ей на многое хватало, в том числе на ряд успешных войн. А вот Николай Второй ввёл золотой стандарт, и очень жёстко - ему не хватило на войны, оружия было недостаточно, в итоге известно, чем он кончил.
К чему приведёт введение золотого стандарта? Давайте прикинем: если сейчас на зарплату мы можем купить несколько золотых монет, в лучшем случае, то после введения золотого стандарта золото подорожает минимум в десять раз (это не только моя оценка). Зарплата рабочего или хорошего специалиста будет выглядеть как одна маленькая золотая монета в месяц. Собственно никакого золотого обращения на руках не будет, это нереально, это даже не золотые прииски времён «лихорадки», где старатели в бар приходили и из мешочка сыпали на весы золотой песок. А вы в булочную с этой одной монетой в месяц?
Всё равно будут ходить бумажные какие-то эквиваленты. Золото будет где-то лежать, а люди будут обмениваться теми же бумажками и электронными деньгами. Соответственно, те же люди, кто сейчас бумажки печатает - они и с золотом так поступят: когда золото будет «где-то» (в лапах тех же финансистов) лежать, бумажек всё равно станет больше. Будет та же самая система, только там будет написано, что это «золотые» деньги.
Бумажные деньги ничем не хуже, чем описанный (и единственно реальный) квази-золотой стандарт. Даже есть пример как туземцы Океании, у которых золота нет, но им нужны расчётные средства, вот они используют какие-то камни с дырками, особые, с других островов привозят. У них один такой камень в залив упал, они его достать не могут, но всё равно его учитывают. Лежит на дне - его не достать, но всё равно он как деньги ходит. То же самое с золотом, лежащим где-то в хранилище, которое мы всё равно не увидим.
Я к тому что если мы собираемся капитализм допустить, но его социализировать опробованными средствами, не обязательно отказываться от такого средства как эмиссия (выпуск) денег. И уж тем более его нельзя оставлять в частных руках - в чужих руках американцев.
Я подхожу к самому главному моменту выступления: сейчас эмиссия денег - это некая гарантия инвестиционной деятельности. Частной инвестиционной деятельности. Это происходит от вкладов в банке, когда государство, наше сейчас государство, до 700 тыс. рублей гарантирует возврат этих вкладов, до больших корпораций, которые «слишком большие чтобы рухнуть».
Получается, что частная инвестиционная деятельность гарантируется квази-государственными структурами. Собственно говоря, и центробанк как явление появился в Великобритании в середине 19 века как средство от паники вкладчиков: когда люди приносили деньги в банк, потом появлялся слух что банк плохой и он лопнет, они все ломились туда за деньгами и он становился плохой, потому что мгновенно вложенные в бизнес деньги банкиры возвратить не могли.
Для экономики идеальный человек - живущий от зарплаты до зарплаты. Всё, что он получает, тут же в магазин относит в течение месяца, создавая ровный потребительский спрос. Проблемы начинаются когда человек начинает накапливать деньги и потом вкладывать их в какое-то дело. Даже если это микро-капиталист, он акции покупает, или деньги в банк несёт, чтобы получать проценты прибыли, - он становится инвестором. И частный риск инвестора принимает на себя государство или такая структура как центробанк.
Получается, будто мы живём в таком мире, где богатство может расти само собой. Принёс человек деньги в банк - ему гарантированы проценты. Но это невозможно, это противоречит здравому смыслу и всему опыту Цивилизации, начиная как минимум с Нового Завета, в котором сказано не копить богатств - их вор крадёт и они тлеют.
У нас же получается что надо только скопить и ничего не тлеет, а только растёт само собой. (Правда, природу все равно не обманешь, инфляция «гарантированые» банковские проценты съедает).
Когда человек начинает копить, у него появляется определённый риск, инвестиционный, о котором в Новом Завете была притча про ленивого раба, который не хотел на себя принимать этот риск и выданные ему пять, по-моему, золотых монет просто зарыл. Ему хозяин, возвратившись, говорит - ну вот другие уже прокрутили деньги, и ты сходил бы хотя бы купцам отдал, чтобы они прокрутили.
Инвестирование это и труд, и риск. Чем больше труда - тем меньше риска, но полностью риск всё равно не исчезает. У нас сейчас риск инвестора возложен на всё общество через государство или квази-государственные структуры центробанков. Надо отметить, что даже статусные экономисты называют причиной мирового финансового кризиса «недооценку рисков», не заостряя внимание на том, почему она стала возможной.
Необходимо разделить финансовую (банковскую) сферу на расчётную и инвестиционную. То что я сейчас предлагаю - это такой радикальный вариант закона Гласса - Стигалла. Он был принят в США после того, как началась Великая Депрессия в результате банковского краха 1929 года. Какое-то время разделение инвестиционной и кредитной деятельности помогало США избегать совсем уж диких форм денежной накачки, но в 1999 году ограничения были отменены и путь к надуванию финального пузыря был открыт.
Расчётный контур - это те же самые бумажные или электронные деньги, но из этого контура они никуда не исчезают. Можно разрешить в нём экспресс-кредитование, то есть аналог «перезанять до зарплаты», на срок, допустим, до полутора месяцев, под безусловно ликвидный залог, людям и предприятиям давать какие-то суммы, потому что в жизни бывает всякое.
Государство в последнее время имеет большую мороку и заморочило всех нас с пенсионным фондом. Есть государственный фонд, есть какие-то ещё пенсионные «фонды», никто не понимает, чем вообще эти фонды отличаются от других инвестиционных организаций. Власти сами запутались и всё общество запутали. Тут тоже надо отделить инвестирование: государственный пенсионный фонд не должен иметь никакого инвестиционного смысла, собранные с работающих людей деньги должны быть «общаком», из которого просто старикам выдаются деньги (естественно, суммы, выдаваемые старикам, должны зависеть от того, насколько они сами в общаке участвовали раньше, будучи работающими людьми). А если кто-то хочет накопить себе на пенсию как-то ещё - пусть участвует в инвестиционном контуре на общих основаниях.
В этом контуре пусть делают всё что угодно: акции, облигации, капитализм полный, но на свои! Паника вкладчиков у вас - устанавливайте сроки своим вкладчикам. Вот пришёл человек, вложил он средства в какое-то дело, но срочно понадобились деньги - оформляйте это как пай и продавайте. Если он меньше стоит, чем был изначально, - твои проблемы, ты играешь. Никаких гос. гарантий, кроме правил игры. Нужно им страхование - пусть сами страхуются.
Ну и, наконец, третий контур, от которого отказываться нельзя, наоборот, мы должны его взять в руки государства и общества. По крайней мере, это будет открыто, в отличие от сегодняшней ситуации, когда деньги печатаются структурами, которые никем не избирались. Прямая эмиссия денежных средств - раз экономике нужны новые деньги, она будет их получать, но не на потребительские расходы как сейчас (особенно потребительский уклон эмиссии долларов заметен в России). Нашей стране сейчас нужно не потребление произведённых не ею товаров, а инфраструктурные проекты. Вот именно под эти проекты можно выпускать новые деньги, тоже кредиты, государственные, и в этом нет ничего плохого. Это будет обычный инфляционный налог - надо понимать, что любая эмиссия оттягивает ресурсы на себя, то есть это перераспределение ресурсов. Если мы в обществе будем перераспределять ресурсы - открыто! - из остальной экономики через инфляцию на плановые общенародные нужды, это упростит налоговую систему, как упростит пенсионный фонд предыдущее предложение.
Так вкратце выглядят предлагаемые способы национализации финансовой системы.
Сергей Родинов