 |
 |
|
|
В последние месяцы в Турции началась своя собственная гражданская война, частично - в связи с курдским вопросом и войной в Ираке и Сирии, а частично - вследствие классового и политического раскола в этой стране. Я многократно бывал в Турецком Курдистане ещё до начала нынешнего обострения ситуации, путешествие сильно облегчалось тем, что я немного знаю турецкий язык. Ещё в мирное время регион был крайне неспокойным, теперь же трудно вообще спрогнозировать его судьбу. Подробности...
Рабочая партия Курдистана
Эта партия, которую некоторые российские СМИ иногда неправильно называют «Курдской рабочей партией», в самой Турции и регионе обычно произносят и пишут как аббревиатуру – «пэ-ка-ка» (PKK - Partiya Karkerên Kurdistan). Четкой коммунистической ориентации, но с националистическим уклоном.
Истоки её усиления связаны с напряжённостью между Сирией и Турцией. Турция поддержала сирийских «братьев-мусульман», поднявших в 1982 г. мятеж в городе Хама. В отместку Сирия предоставила свою территорию, а также территорию подконтрольного её тогда Ливана, для PKK и иных коммунистических организаций Турции (DHKP-C, TKP-ML и других). Есть информация, что будущие партизаны там тренировались, в частности, под руководством палестинцев из Народного фронта освобождения Палестины, в лагерях палестинских беженцев. Турецкая пресса отмечает, что Греция тоже, пусть и в меньшей степени, помогала им на своей территории. С 1984 года партизаны PKK начали боевые операции на территории Турции.
В 1998 году Сирия уступила ультиматуму Турции, которая угрожала начать против неё войну, и попросила лидера PKK Абдуллу Оджалана покинуть свою территорию. Таким образом, он лишился защиты сирийских спецслужб и, в конце концов, турецким спецслужбам удалось схватить его в Кении. В турецкой тюрьме его «сломали» и «раскололи», надолго дезориентировав PKK. Партия пережила период «разброда и шатания», была переименована, взяла курс на «демократизацию» и мирный процесс. Некоторые разочарованные члены партии выделились в самостоятельную организацию «Соколы свободы Курдистана», несогласную с «мирным процессом». Другие курды стали сотрудничать с турецкими подпольными коммунистическими организациями интернационалистского толка.
Сегодня необходимость маскировки и «демократизации» исчезла, и партия снова зовётся своим старым названием – PKK.
Пропаганда РКК за рубежом
В СССР всякая информация о деятельности в дружественной тогда Турции повстанческих организаций жестко цензурировалось. И только в конце 90-х годов россияне постепенно начали с удивлением узнавать о том, что в Турции существуют не только курорты, но и вооружённое подполье, и что на востоке страны уже длительное время идёт гражданская война.
Кроме русской версии Евроньюс, источником этой информации в России явилась создание финансируемой PKK сети курдских землячеств. Они объединяют курдов – выходцев из закавказских республик СССР, но их курирует специально присылаемый из Турции представитель PKK. После того, как в 2003 году американцы заручились поддержкой курдов в борьбе против Саддама Хусейна, у этих землячеств, ранее прозябавших в относительном безденежье, появились немалые средства.
Для пропаганды своего дела, в конце 90-х годов PKK организовала курдское спутниковое телевизионное вещание из бельгийского городка Дендерлеу. Вначале оно именовалось MED-TV, но вследствие конфликтов с бельгийскими властями (под давлением Турции), многократно меняло своё название. Я в своё время участвовал в совместных проектах с MED-TV и 12 дней жил в Дендерлеу в их общежитии при студии – огромном комплексе зданий, помещений и реквизита. Перезнакомился с журналистами, персоналам и «кураторами» от PKK. Мне там, в частности, рассказывали:
«Мы, курды, тут работаем или по самым минимальным расценкам, или вообще бесплатно, на энтузиазме. Поэтому функционирование этой современной студии нам обходится в исключительно скромную сумму – всего лишь пятьдесят тысяч долларов в день. По международным нормам это просто невероятно!»
Финансирование
После свержения Саддама Хуссейна начался неприкрытый грабёж нефтяного богатства Ирака, причём сразу с двух заинтересованных сторон: и курдской автономии Ирака, вывозившей дешёвую ворованную нефть, и Турции, по-дешевке её скупавшую. Нетрудно понять, что в условиях, когда население по обе стороны границы - в том числе шофера, работники посреднических фирм и охрана - сплошь состояло из курдов, PKK тоже получила в этом хаосе свой кусок. Несмотря на это, турецкие власти терпели такую ситуацию: слишком жирный куш, получала экономика этой страны!
Заявление начальника Главного оперативного управления Генерального штаба Вооруженных сил России Сергея Рудского об «обнаружении» 12 тыс. бензовозов и фур на границе Турции и Ирака в пропускном пункте в районе Захо, безусловно, соответствует действительности. Но только подобная ситуация длится там уже на протяжении двенадцати лет. И ИГ-ДАИШ тут не при чём, Захо твёрдо находится под контролем правительства иракского Курдистана. И то, что российская разведка внезапно «прозрела» по поводу неких автоцистерн, вызывает крайнее недоумение и жалость к её некомпетентности.
В своё время одно из самых сильных впечатлений для меня явилось как раз зрелище растянувшейся на десятки (!) километров очереди автоцистерн, направляющихся из Турции по направлению к Ираку. Это было нечто грандиозное, там я почувствовал своей кожей мировой политический раскол, проходивший через этот край...
Демография
Расселение народов в многонациональной Турции носит сложный характер. Так, крупный областной центр Ван на берегу одноимённого озера был когда-то армянским городом, но сегодня это турецкий анклав, окружённый со всех сторон курдскими территориями. Наоборот, в центре есть и курдские анклавы посреди региона, населённого турками.
Рождаемость в собственно турецкой части страны невелика, в то время как в курдских районах она продолжает оставаться очень высокой. Процент курдов в стране непрерывно растёт, они спускаются из перенаселённых гор на равнину и поселяются в городах. Некоторые территории, где ранее преобладало турецкое население, во всё большей и большей степени становятся курдскими. Рисуемые курдами карты «Турецкого Курдистана», с каждым десятилетием занимают всё большую и большую территорию.
Политический расклад среди курдов
Они разделены на несколько политических групп.
1. PKK, с которой тесно связана южная часть Иракского Курдистана. (После свержения Саддама Хусейна считалась зоной влияния Джаляля Талабани, который после перенесённого в декабре 2012 г. инсульта бесследно исчез для СМИ). Лидером PKK по-прежнему считается сидящий с 1999 года в турецкой тюрьме Абдулла Оджалан, что вызывает сегодня у многих крайнее недоумение.
2. Северная часть Иракского Курдистана. Это зона влияния Масуда Барзани, который часто рассматривается как протурецкий политик. Теоретически Барзани считается президентом всего Иракского Курдистана, но он избегает вмешиваться в дела за пределами своей территории, в том числе - «зоны Талабани».
3. Сирийская партия «Демократический союз» (PYD). Она близка по духу РКК, но расходится с ней по политической ориентации. Тоже жестко антитурецкой ориентации. Ею руководит набирающий силу Салих Муслим Мухаммад, это куда более актуальный политик, чем сидящий в тюрьме Оджалан.
4. Легальная в Турции леворадикальная Демократическая партия народов, объединяющая, кроме курдов, также турок и другие национальности Турции. Она имеет свою фракцию в парламенте, и её лидер Селахаттин Демирташ недавно приезжал в Москву, где встретился главой МИД Сергеем Лавровым и осудил уничтожение российского самолета турецкими военными. Отношения её с PKK часто сложные – последняя известна своими безжалостными расправами как с активистами конкурирующих курдских организаций, так и с диссидентами в своих собственных рядах.
5. Турецкое леворадикальное вооружённое подполье интернационалистского толка, взявшее курс на вооружённое восстание в Турции – курды пользуются там достаточным влиянием. Речь идёт о DHKP-C, обеих фракциях TKP-ML и ряде более мелких организаций. Есть основания полагать, что сегодня Дамаск направляет им финансирование и оружие для дестабилизации Турции.
6. Радикальные курдские исламисты суннитского толка, осколки «Курдской Хизбаллы», также располагающие подпольем и боевыми отрядами.
Турецкий Курдистан глазами очевидца
Проехать туда можно автобусом, но я предпочитал поезд, который, петляя зигзагами, проходит через всю страну.
Диярбакыр
Главный город турецкого Курдистана: «У нас, курдов, он вызывает сентиментальные чувства».
На улицах масса вооруженных до зубов полицейских и военных, худощавых и тренированных. Они холеные, прекрасно оплачиваемые, довольные собой и вооружёны до зубов. Рядом с армейскими казармами и другими стратегически важными объектами за колючей проволокой находятся обложенные мешками с песком будки для часовых.
Полицейские долго не засиживается в одном городе, их непрерывно меняют и за свою жизнь они служат во многих местах. Бросаются в глаза полицейские-женщины, также худощавые и подтянутые, с обязательным пистолетом. Часто они светловолосые, что довольно характерно для западных регионов страны, но резко контрастируют со смуглыми местными женщинами.
Кстати, в рядах турецких и курдских партизанских отрядов также множество девушек. Существуют и чисто женские партизанские отряды.
Европейское представление о забитости мусульманских женщин в значительной степени преувеличено. В этой отсталой азиатской глубинке сейчас чадра является редчайшим явлением. Большая часть крестьянок и кочевниц, как турецкого, так и курдского происхождения, не носило ее ни при каких султанах - им надо было работать в поле, чтобы выжить и кормить семью, и они не занимались этой ерундой.
Власть в мэрии Диярбакыра долгое время принадлежала легальным прокурдским партиям и являлась местом паломничества левых европейских парламентариев и журналистов. Они мне жаловались: полиция мешает работать и делать телерепортажи. Когда я пришёл в мэрию, шло совещание, и мне предложили немного подождать в «комнате для молодёжи». Там лежали какие-то газеты. Моих скромных познаний в турецком языке оказалось вполне достаточно, чтобы понять их содержание – говоря языком турецких властей, там была «пропаганда PKK и терроризма».
В городе было пять каналов местного коммерческого телевидения один, самый богатый, проправительственный и и четыре прокурдских, которые эпизодически закрывали, придираясь к «нарушениям», но они возрождались под новыми названиями. Аналогично и с прокурдскими газетами. Эта игра в кошки-мышки независимых журналистов и властей идет в стране уже не одно десятилетие.
Мардин
Этот полумиллионный город на сирийской границе расположен на склонах утёса. Сам утёс представляет собой старинную крепость, превращенную ныне в крепость современную. С него можно удобно контролировать окружающую город выжженную солнцем холмистую степь. Меняются времена - меняются и крепости. Вокруг утёса ограждения с колючей проволокой, всю ночь по периметру обороны горят люминесцентные лампы - армия опасается ночной атаки снизу. Внизу, в городе, масса полиции.
В прилегающих убогих и перенаселенных деревнях живет по преимуществу курдское население, но в самом городе очень много арабов, есть и ассирийцы.
Пятую часть населения города составляют православные христиане. «Там - начинается Месопотамия», - показывает мне настоятель православного монастыря шестого века в сторону ровной как стол долины.
Урфа
Один из древнейших городов мира, древний Ур, родина библейского пророка Авраама. Опять ровная как стол равнина в клеточках орошаемых полей. И здесь вовсю присутствовали курдские партизаны. «Как и везде, - пояснили мне. Только сейчас перемирие».
Джизре и Силопи
Я добирался туда из города Ван, на горной трассе наш автобус остановил военный патруль и у всех, включая меня, проверил документы и тщательно обыскал багаж. Вежливо, без грубостей.
Эти два города расположены на важнейшей автомобильной трассе, связывающую Турцию с иракским Захо и находятся, соответственно, в 40-х и 15 километрах от границы, чем объясняется то, что они выросли за последние годы на пустом месте, как на дрожжах. Чувствуется даже некоторое благосостояние – с хорошо ощущаемым контрабандным и криминальным душком.
Хотя в годы, когда я туда наезжал, было «перемирие», специфическую атмосферу прифронтового города я там вдохнул полные ноздри. Среди прочего, меня там дважды обстоятельно допрашивала турецкая госбезопасность:
«У нас, конечно, не закрытая зона, журналистам здесь проживание не запрещёно. Но объясните нам, что вы тут делаете? И где научились говорить по-французски и по-турецки? А по-курдски не говорите? О нашей терминологии: у нас не положено говорить "Курдистан", "курды" и даже "курдские танцы". Надо говорить "Восточная Анатолия", и "танцы жителей Восточной Анатолии"».
Теперь перемирие закончилось. Названия приграничных городков в последние месяцы не сходят с первых полос новостей. Трудно даже представить, что начнётся, если они попадут в руки курдских повстанцев, обрушив тем самым контроль Анкары над границей в её самом уязвимом месте.
Александр Сивов