 |
 |
|
|
Забыть о крымских полицаях
Одним из последствий воссоединения Крыма с Россией стало тотальное переписывание его истории. Прежде всего, перекромсали летопись самого воссоединения. Создатели правдивейших фильмов «Крым. Путь на Родину» и «Четвёртая оборона Севастополя» вычеркнули из него сомнительных субъектов, типа Игоря Стрелкова и Алексея Чалого. Чтобы не заслоняли своими глумливыми усиками и непочтительными бородёнками сияющую плешь национального лидера.
Параллельно переработали историю крымских татар и их любимого вождя Адольфа Гитлера-эфенди ибн Алоиза. Отныне 20 тысяч татар (почти все боеспособные мужчины 220-тысячной общины полуострова), служившие фюреру с оружием в руках, как и их родственники, служившие фюреру без оружия, не существуют. Массового перехода предков полицаев Адольфа-эфенди на сторону кайзеровской Германии в 1918 году и англо-французов в 1854-м тоже, согласно новейшему подходу, не было. По 282-й статье за публикации об этом пока не сажают, но упоминание в официальных источниках не рекомендуется. Вот и агентство ТАСС сообщает, что в советских войсках служило не менее 25 тысяч крымских татар, но «забывает» о дезертирстве почти всех 20 тысяч, направленных в 51-ю армию в 1941 году.
Отныне следует говорить лишь о маленькой кучке гитлеровских пособников, за измену которых кровавый Сталин выселил из Крыма безвинных соплеменников, однако гуманный обладатель сияющей плеши реабилитировал страдальцев. Потому и подкремлёвский сайт «Русская народная линия» в статье про неудачную для нашей страны Крымскую войну лжёт, что, «несмотря на всю агитацию союзников в Крыму, местные татары на их сторону не перешли и остались верными своему законному государю – русскому императору». Хотя крупнейшие дореволюционные исследователи войны Модест Богданович и Николай Дубровин, как и документы того времени, свидетельствуют именно о массовом предательстве. В одной Евпатории к вражескому десанту присоединилось 5 тысяч крымских татар.
Спор двух Мединских меж собою
Историю Крымской войны 1853-1856 гг. приходится переписывать не только из-за реабилитированных полицаев. Признать её итоги решительно невозможно! Почему Россия не завершила Первую мировую войну парадом в Берлине, а Русско-японскую - десантом в Токио? Проклятые большевики в спину ударили – обладатель плеши не даст соврать! А кого считать виновником поражения полувеком раньше, если декабристы уже сидели, а коммунисты ещё не родились? Тогдашнюю вертикаль власти нельзя. А во избежание неприятных параллелей с нынешними событиями и вообще непатриотично. Значит, надо объявить об одержанной победе над богопротивными предшественниками НАТО. К этому призывал ещё предшественник нынешнего министра культуры России Владимира Мединского Александр Соколов. Теперь время, наконец, настало!
В статье «Крымские сказки замполитов Мединского» я уже писал, как переписывает историю баталий с англо-франко-турками группа литературных негров, строчащая книги, подписанные главой минкульта. На днях мифоложцы получили подкрепление. Отрабатывать полученное на пару с неким Куперманом лично от Владимира Путина российское гражданство взялся одесский публицист Анатолий Вассерман. За труды на ниве державной болтологии ему обещано местечко депутата ГосДумы от "Справедливой России" с окладом 383 927 рублей плюс премиальные.
Давно отмечено: когда бывший либерал, сторонник независимости Украины и к тому же еврей перекрашивается в русского патриота, он впадает в такой раж, что сами славяне балдеют. Если же текст пишет человек, искренне уверенный, что Священную Римскую империю в 962 году основал император Карл Великий, скончавшийся в 814-ом, получается модная сейчас альтернативная история. С которой и можно ознакомиться в статье Вассермана «Первая мировая пропагандистская война».
Основная идея текста: за исключением захвата англо-французами южной части Севастополя «на всех театрах боевых действий русские быстро и безоговорочно победили», а, значит, «победу над Россией одержали только в умах, а не на полях сражений». Как это доказать? Использованы три основных способа. Часть неудач русской армии дипломатично пропускается. Потери, а заодно и силы противника многократно преувеличиваются. И, наконец, из завершившего войну Парижского мирного договора изымаются некоторые неприятные пункты.
С Парижским миром вышло смешнее всего. «Россия не потеряла ни одного квадратного сантиметра своей территории. Ни одного! Ну, ей запретили иметь на Черном море военный флот. Ну, запретили. Ну, обидно, да. Но его у России там уже и так не было: затоплен в Севастопольской бухте», — клянутся авторы подписанной Мединским книги «О русской угрозе и секретном плане Петра I». Однако авторы подписанной Мединским книги «О русской грязи, рабстве и “тюрьме народов”» возражают: «Кроме того, Россия лишалась устья Дуная, южной части Бессарабии, захваченной в этой войне крепости Карс и права покровительства Сербии, Молдавии и Валахии».
Вассерман патриотично соглашается с первым «Мединским», игнорируя второго, а заодно и текст Парижского мирного договора 18 марта 1856 года, согласно которому устье Дуная и прочее «пространство земли, уступленное Россией, будет присоединено к Княжеству Молдавскому под верховной властью Блистательной Порты».
«Очернитель» Николай I
Пропуски неудачных боёв начинаются с Дунайского театра военных действий. Вассерман его вообще не упоминает. Мединский же и прочие валят всё исключительно на австрияков, которые, угрожая победоносной российской армии ударом в спину, заставили её отойти от почти взятой крепости Силистрия, а затем вовсе уйти с неприятельской территории.
Без сомнения, Австрия нам крупно навредила, и сам Николай I жестоко раскаивался в том, что в 1849 году спас её от распада. «Самый глупый из русских государей я, – с горечью признавался российский император своему генерал-адьютанту Адаму Ржевусскому, – потому что я помог австрийцам подавить венгерский мятеж». Только вот и до австрийского ультиматума боевые действия на Дунае шли, мягко говоря, с переменным успехом.
Уже в первом крупном сражении при Олтенице 23 октября 1853 года русские войска ворвались в турецкие укрепления, но командование, смущённое большими потерями, дало приказ отступать, и бой был проигран. В ночь с 16 на 17 мая 1854 года та же история повторилась при штурме Арабского редута под Силистрией. В сражении при Четати 25 декабря 1853 года 7 русских батальонов едва не погибли, атакованные втрое превосходящими силами турок, а главные силы тем временем проводили церковный парад.
«Ежели так будем тратить войска, то убьём их дух, и никаких резервов не достанет на их пополнение, – с возмущением писал Николай I командующему войсками на Дунае Михаилу Горчакову. – Тратить надо на решительный удар; где же он тут???»
Чем закончилось бы дело на Балканах после появления на поле битвы англо-французов? Об этом можно только гадать, но после столь сомнительных успехов в боях против одних турок перспективы как-то не радуют. Поэтому про Олтеницу и Четати помалкиваем, как и про реакцию Николая Павловича. А что ещё делать? Объявить государя императора очернителем, пораженцем и русофобом не хватает наглости даже у Мединского с Вассерманом.
Далее аккуратно обходится вопрос об итогах войны на море, которые для нас также неутешительны. Главные силы Балтийского флота всю войну простояли в гаванях, не рискуя вступить в бой с количественно примерно равными, но имевшими перевес в паровых кораблях неприятельскими эскадрами. Черноморский флот и вовсе пришлось затопить. Пошли на дно 14 линкоров, 7 парусных фрегатов и 7 пароходо-фрегатов. Противник лишился 3 линейных кораблей, 7 парусных фрегатов и 2 пароходо-фрегатов. Семь турецких фрегатов уничтожены эскадрой вице-адмирала Нахимова в Синопском сражении. Французский линкор «Генрих IV», турецкий линейный корабль «Пейк-и-Мессерет» и британский пароходо-фрегат «Чёрный Принц» затонули после бури под Севастополем, ещё один британский пароходо-фрегат «Тигр» сел на мель у Одессы и сожжён ввиду невозможности снять его под огнём с берега, а британский линкор «Альбион» был настолько потрёпан береговыми батареями Севастополя, что его отправили на слом.
Соотношение потерь сильно не в нашу пользу, не говоря уже о том, что англо-французы свою основную задачу выполнили: перебросили в Крым экспедиционную армию и наладили её снабжение, а нам воспрепятствовать им не удалось.
Разгромив турок при Синопе, черноморцы не имели шансов против 29 линейных кораблей и 23 фрегатов союзников под Севастополем. Однако, употребив свою артиллерию для защиты города, они удерживали его почти год и нанесли большой урон осаждающим. На Балтике побед не наблюдалось, и Николай I не скрывал раздражения: «Разве флот для того существовал и содержался, чтобы в минуту, когда он действительно будет нужен, мне сказали, что флот не готов для дела!»
С его величеством нельзя не согласиться. Противник плавал вдоль всего российского побережья куда хотел, обстреливал крепости, жёг торговые и промысловые суда, а главное - вынудил русское командование готовиться к отражению десанта в пространстве от Либавы до Санкт-Петербурга. Свыше 200 тысяч солдат простояли там всю войну и не могли помочь товарищам в Крыму.
В последующем наследники антироссийской коалиции не раз использовали подобным образом господство на море. Так, в 1944 году эскадры США и Великобритании удерживали главные силы немцев во Франции у берега пролива Па-де-Кале, облегчив десанту высадку в Нормандии. А в конце Корейской войны 1950-53 гг. флот коалиции во главе с американцами приковал к побережью половину дивизий Корейской Народно-Демократической республики и Китая, которых сильно не хватало на сухопутном фронте.
Такое возможно и в боевых операциях будущего, но зачем думать о неприятном? Куда веселее громить вражеские корабли, которые плавают исключительно в твоей нечесаной бороде.
Битва адмиралов с пропагандонами
«На Белом море попытались атаковать Соловецкий монастырь. Смиренные монахи довольно быстро отстрелялись от подошедшей к ним эскадры, особых потерь в монастыре не было, поскольку он изначально проектировался как место весьма укреплённое, а англичане и французы, хотя ни одного корабля не потеряли, но добрый десяток кораблей после этого вернулся на родину для долгосрочного ремонта».
Соловецкая обитель героически отбилась от противника, но отправить на долгосрочный ремонт «добрый десяток» англо-французских кораблей она не могла. Монастырские пушки имели слишком малый калибр, и бомбардировавшие монастырь британские пароходы «Миранда» и «Проворный» - сильно не «десяток». Но соотношение сил и без того впечатляет: 10 допотопных орудий, стреляющих ядрами весом 3 и 6 фунтов (1,36 и 2,72 кг) против 26 современных 32-фунтовых и 3 – 68-фунтовых. Отвага устоявших под их огнём cолдат и монахов не нуждается в подтасовках гастарбайтеров от истории. Особенно если недоучки, даже стремясь приукрасить российскую воинскую славу, ухитряются её испакостить.
«Атаковали и наши позиции в Балтийском море. Им удалось привести к молчанию недостроенную крепость Свеаборг».
Прикрывающий подступы к столице Финляндии Свеаборг, вопреки клевете гастарбайтера, был достроен и 28-30 июля 1855 года успешно выдержал сильнейший обстрел интервентов, которые ушли не солоно хлебавши. Халтурщик перепутал его с павшей 13 августа 1854 года крепостью Бомарсунд на Аландских островах. Одновременно он объявил о взятии русскими войсками турецкого порта Трапезунд и заживо похоронил командующего британскими силами на Балтике.
«Англичане вытралили одну мину, вытащили её на палубу флагманского корабля, и командующий эскадрой поставил свою трость, привалив её к какой-то из надстроек, возле которой стояла мина, и стал ходить вокруг мины, рассматривая это техническое чудо. От качки трость соскользнула, ударилась в мину, от взрыва мины было много погибших и покалеченных – в том числе и командующий эскадрой погиб».
Трапезунд русские войска генерала Юденича захватили лишь 5 апреля 1916 года, спустя 60 лет после завершения Крымской войны, а оба британских адмирала, водившие флот к российским берегам, войну успешно пережили. Чарльз Нэпир скончался 6 ноября 1860 года, а его преемник Джеймс Дундас – 5 октября 1862 года. На мине, вытащенной на палубу линкора «Эксмут», подорвался заместитель Нэпира вице-адмирал Майкл Сеймур, но, как и большинство свиты, отделался небольшими ожогами и дожил до 23 февраля 1887 года.
Английские флотоводцы - вообще слабость наших побрехунчиков от истории. Бывший посол России в Турции Пётр Стегний ляпнул в телеэфире о разгроме русским флотом самого Горацио Нельсона, но о подробностях славной виктории дипломатично промолчал. И не зря: Россия, Британия и Османская империя при жизни Нельсона вместе воевали против Франции, а не между собой.
Ещё один патриотический Мюнхгаузен расписал в газете «Завтра» кончину командующего союзной эскадрой на Дальнем Востоке после сражения с русским контр-адмиралом Завойко.
«Британская эскадра адмирала Принса попыталась перехватить отряд в заливе Кастри. У него было три линейных корабля, а по количеству орудий англичане превосходили вчетверо. Но наши моряки нанесли им поражение. Принс отошёл к входу в бухту, ожидая подкреплений. А отряд Завойко под прикрытием тумана двинулся через Татарский пролив и проскользнул в устье Амура. Адмирал Принс не перенёс стыда за поражение, застрелился».
Военному губернатору Камчатки Василию Завойко для вечной славы вполне достаточно разгрома англо-французского десанта под Петропавловском 18-24 августа 1854 года. В липовой победе над Принсом он не нуждается, тем более, что такого адмирала не существовало. Эскадрой, которая пыталась перехватить Завойко в следующем году, командовал контр-адмирал Генри Брюс, линейный корабль он имел один – 84-пушечный «Монарх», и поражения в заливе Де-Кастри не терпел. Русский отряд (1 фрегат, 1 корвет и 3 транспорта) обменялся там несколькими безрезультатными выстрелами с британским авангардом (1 фрегат, 1 корвет и 1 бриг) и ушёл через Татарский пролив. Над британцами, не знавшими, что Сахалин – остров, и караулившими наших у южного входа в пролив, пока те уплывали на север, потешалась вся Европа, но Брюс всё равно не застрелился. Смертельную пулю всадил в себя его предшественник – Дэвид Прайс, причём до штурма Петропавловска, когда стыдиться ему было нечего. Скорее всего, взялся чистить пистолет, да разрядить забыл.
Истребляя и громя английских адмиралов в своих буйных фантазиях, путинские пропагандоны не только отрабатывают заказ. Налицо классическая психологическая компенсация. В реальности-то крупных сражений между линейными эскадрами под русскими и британскими флагами не случалось, общий счёт в морских войнах не в нашу пользу, а побить коварных островитян так хочется!
Миллионы десантников НАТО
На сухопутном фронте одесский гость на мелочи типа превращения двух пароходов в десяток, а легко раненного адмирала в растерзанный труп, не разменивается.
«Противник смог сосредоточить в Крыму силы, примерно в десятки раз превосходящие русские войска, пребывавшие в Крыму, и обеспечить их бесперебойное снабжение по морю. Но даже в таких условиях понадобилось больше года осады, чтобы захватить южную часть Севастополя, к югу от главной бухты, и потребовалось для этого два кровопролитнейших штурма. В каждом из этих штурмов потери противника превосходили русские потери в пять-десять раз».
Академик Дубровин в своей «Истории Крымской войны и обороны Севастополя» цитирует документы, определяющие численность боевого состава русских войск в Крыму на 1 мая 1855 года в 161 146 человек, без обозников и прочих нестроевых. Если англо-франко-турок больше хотя бы в два десятка раз, то выходит свыше 3 миллионов! Это всего вдвое меньше, чем было у Гитлера на гигантской территории от Белого до Чёрного морей и от Бреста до Сталинграда в 1942 году. При таком раскладе с оккупантами даже не стоило воевать: съев всех крымских мышей, сусликов и жуков с червяками, миллионы десантников тогдашнего НАТО успешно сожрали бы друг друга.
К сожалению, ничего подобного не случилось, потому что врагов в Крыму стояло лишь немного больше, чем наших. Под Севастополем, по данным Дубровина, их собралось 173 тысячи, да ещё Евпаторию обороняло 16 тысяч. С учётом корабельных экипажей и татарских отрядов вне Евпатории выходит порядка 200 тысяч. Примерно те же цифры со ссылкой на документы приводят и другие историки, а байки отрабатывающего паспорт не подтверждены вообще ничем.
Относительно потерь Вассерман врёт не менее нагло. Согласно исследованию профессора Богдановича, неудачный штурм Севастополя 5-6 июня 1855 года стоил гарнизону 798 убитых и 4030 раненых, а противник потерял 2,4 тысячи убитыми, 3,6 тысячи ранеными и 293 пленными. (Британские историки Вуд и Перрет пишут о 5281 убитом, раненном и пропавшем без вести). Успешный штурм 5-8 августа 1855 года дал сравнимые потери. Плотно сосредоточенные за бастионами обороняющиеся гибли в основном во время бомбардировки, осаждающие при атаке. Всего русские войска русские войска недосчитались 12 913 человек, в том числе 4847 убитыми, пленными и пропавшими без вести. Противник лишился 10 041 солдат и офицеров, в том числе свыше 3,4 тысяч безвозвратно. Возможно, немного больше, но точно не в пять раз – иначе 57 220 участников штурма легли бы поголовно.
Имелись ли шансы отбить город? К сожалению, нет. Все три сражения с главными силами англо-французов (на реке Альме 8 сентября 1854 года, при Инкермане 24 октября того же года и на Чёрной речке 4 августа 1855 года) наша армия проиграла, потеряв 27 тысяч человек против 11 тысяч у неприятеля. В будущем иного исхода не предвиделось: англо-французы полностью перевооружили армию дальнобойными винтовками, которых у нас по-прежнему не хватало.
Также интервенты получили эффективное оружие против приморских укреплений – неуязвимые для тогдашней артиллерии паровые броненосцы. Под их огнём 5 октября 1855 года сдалась крепость Кинбурн, и в следующую навигацию бронированные монстры могли появиться перед Свеаборгом и Кронштадтом. Наконец, Австрия официально пригрозила вторжением, если Россия не примет мир на условиях союзников.
Пришлось соглашаться, благо ввиду больших потерь и незначительных успехов экспедиционных сил демократической Европы, условия оказались не слишком обременительными. Тем не менее, впервые после неудачной войны с Турцией в 1711-1713 гг., Россия уступила часть своей территории, хотя и небольшую.
Победы, забытые Кремлём
Само собой, кремлёвский агитпроп предпочитает либо замалчивать проигранные сражения, либо упоминать о них скороговоркой. Правда, и выигранные битвы мединские вассерманы пропагандировать не сильно стараются. Присоединение Крыма совпало со 160-летними юбилеями многих достойных побед, и не только над турками на Кавказе, но и над европейскими демократами. Некоторые прямо созданы для кинобоевика или масштабной исторической реконструкции с показом по всем центральным каналам.
Вместе с разгромом союзного десанта под Петропавловском явно просятся на экран обороны портов в других концах страны. Почти неукреплённый Таганрог отразил с 13 мая по 31 августа 1855 года три атаки с моря. Во время второй атаки гарнизон, заманив в ловушку паровую канонёрскую лодку «Джаспер», посадил её на мель и сжёг, забрав флаг и пушки. За Полярным кругом 11-12 августа 1854 года отбил попытки высадки десанта с «Миранды» гарнизон Колы. Около сотни солдат и ополченцев устояли, имея против 15 британских орудий всего одну древнюю пушку, которую разорвало при первом выстреле.
В Севастополе в 2014 году вместе с присоединением к России можно было отметить 160-летие начала осады и 60-летие освобождение от гитлеровцев, а заодно победу над англо-франко-турками при Балаклаве 13 октября 1854 года. Перебив и взяв в плен около 500 солдат коалиции, захватив 11 пушек и перехватив дорогу, по которой снабжалась осаждающая Севастополь армия, русский отряд потерял безвозвратно втрое меньше.
На праздник стоило пригласить пророссийски настроенных политиков балканских стран. Поводы есть: болгарские и сербские добровольцы служили в русской армии на Дунае, а греческие помогали защищать Севастополь и в бою у Сулины 26 июня 1854 года изрядно потрепали английский десант.
Наконец, даже в проигранном деле можно найти достаточно эпизодов для позитивной пропаганды. Под Балаклавой тупые британские генералы отправили Лёгкую кавалерийскую бригаду в совершенно безумную и бессмысленную атаку, но лондонский агитпроп уже полтора столетия этот эпизод успешно использует. Потому что 673 кавалериста, хотя и понесли огромные потери (118 убитыми и умершими от ран, 113 раненными и 49 пленными), сумели вырваться из западни, а в ходе боя ещё и опрокинули превосходящие силы русской конницы. Тут пиар ложится на реальную почву, и в том залог его эффективности. Классики истории Крымской войны (кроме уже упомянутых Богдановича и Дубровина, прежде всего, Александр Зайончковский и Евгений Тарле), а также интересные современные исследователи (Сергей Пинчук, Сергей Ченнык и др.) почву подготовили. Но вырастить на ней позитивный эпос суждено не при нынешнем министре культуры.
Юрий Нерсесов
