Стихи и песни о политических кумирах известны на Руси едва ли не со времен её рождения. Началось все с былин о князе Владимире Красное Солнышко, в котором смешались черты крестителя Руси Владимира Святославовича и его правнука - победителя половцев Владимира Мономаха. А дальше процесс пошел без остановки через Ивана Грозного и Петра Великого до Ельцина и Путина.

Не миновало живое творчество масс и питерских градоначальников, но их образы отразились в нем крайне неравномерно. Первые секретари Ленинградского обкома партии Василий Толстиков и Григорий Романов попали лишь в анекдоты, зато единственный мэр Анатолий Собчак удостоился нескольких стихотворений. От официозно-хвалебных, до издевательских.

«Как лакированный стульчак, на заржавевшем унитазе… Нет не рифмуется никак – и с Ленсоветом нету связи!» - задумчиво изрек литературовед Виктор Топоров. А военный историк, капитан I ранга Иван Сейдин сурово советовал: «Мы желаем Собчаку быть все время начеку! Чтоб успел удрать в Европу, прежде чем дадут под жопу!»

Сменивший Собчака Владимир Яковлев ввиду серости образа поэтов не вдохновлял. Зато с возвращением на невские берега постаревшей шепетовской комсомолки творчество восхваляющих и хулящих городское начальство развернулось с новой силой.

Обнаружились невиданные ранее таланты. Читали ли вы книги Валерия Волкова-Ромбольского? Вот и я не читал, хотя он и числится в каком-то из огрызков петербургского Союза писателей. Между тем именно этот гражданин с двойной фамилией - автор самой возвышенной оды о питерской градоначальнице.

Пред ней поблекли все мужчины.

Матриархат ввести пора.

Есть замысел у Валентины,

Чтоб краше стал сей град Петра.

Взять город нежно в свои руки

И сделать все для горожан,

Чтобы исчезли горечь, муки.

Ей этот город Богом дан.

Здесь ее юность пролетела,

И зрелость с опытом пришла.

Возьмется женщина за дело -

Осуществятся все дела.

И обездоленных не будет,

Жизнь станет краше и светлей,

Ведь голоса отдали люди,

Поверив откровенно ей.

Четыре года ждали смены,

И час настал: «Виват! Виват!»

И ждем мы сердцем перемены,

Где ох как нужен светлый взгляд.

И трудностей чтоб не боялась,

К проблемам повернув лицо,

Чтоб площадь Мужества связалась

С метро навек в конце концов.

Не ах как правили мужчины,

Их явно заменить пора,

Еще с времен Екатерины

Ждал мудрых женщин град Петра.

По другому пути пошла околобогемная тусовщица Юлия Беломлинская, решившая немножко переделать песню из знаменитого советского блокбастера «Москва слезам не верит».

Валентина, Валентина,

Этот город наш с тобою,

Стали мы его судьбою

Мы с тобою, я и ты…

Помнишь, времена иные

Помнишь, были молодые?

Разводные-заводные

Улыбались нам мосты!

Валентина, Валентина,

Помнишь, юности картина

Помнишь, дома нам твердили:

- Есть другие города…

Чемоданчик руку тянет

За спиной вокзал цыганит

Мы входили, Валентина,

В этот город навсегда.

Здесь ложились и вставали,

Здесь ночей не досыпали.

Здесь судьбу свою ковали

Вместе с города судьбой

Город гнул и город плавил,

Город нам отметки ставил.

И теперь, ты знаешь, Валя,

Этот город наш с тобой.

Мы остались, Валентина,

С этим городом поныне.

Нам навек теперь родные

Его стройные черты.

От Фонтанки до Смоленки

Ночь кружится светлой лентой,

Разводные – заводные

Улыбаются мосты!

На корреспондентку газеты «Новый Петербург» Дарью Андрущенко встреча с Валентиной Ивановной, которой посвящен стишок, произвела неизгладимое впечатление.

Душа встрепенулась, расправила крылья,

И ввысь понеслась, подгоняема былью.

Там встретила радость, покой и печаль,

Мечта ей на плечи накинула даль.

Глаза словно птицы свободно и вольно,

В объятьях кумира заснули спокойно.

Тревогу своим совершенством гоня,

Любви мою душу пленила струя.

Вот счастье моё, велико, необъятно,

Но всё же так близко, настолько понятно.

И Бог всемогущий не смог допустить,

Чтоб я это чувство сумела забыть.

Словами его не могу описать,

И только я с ним буду существовать.

И как же хочу я, как Бога молю,

Чтоб сон сей меня разбудил наяву!

Поэт Виктор Зотин, не зная, чего ждать от новой градоначальницы, был задумчив и лиричен.

Чем Ваши, Валентина Матвиенко,

Запомнятся правления года,

Каким в истории

Их будет вид из далека,

И какова потомками

Дана будет оценка.

Сравнят ли Ваше Время,

Данное судьбой,

С Екатерининской порой

Великой,

Или одной из дам Ее у ног,

Безликой,

Торгующей седою стариной,

Под сенью власти,

Не прельщаясь Никой,

И одержимо предаваясь страсти,

Немногих смертных, обошедшей

Стороной.

Остается только пожалеть, что инициатива авторов осталась без должного поощрения. Лишь юный воспеватель губернаторских прелестей, 15-летний Миша Рахманов получил от Валентины Ивановны новенькие часики. Прочим не досталось ничего, и лирико-эпическая муза покинула стихотворцев. Зато других поэтов посетила ее сатирическая сестра, надиктовавшая им совершенно невозможную похабщину. Разумеется, к известной своей скромностью и порядочностью градоначальнице выведенное в этих гнусных частушках существо не имеет никакого отношения. Трудно даже представить, кого имел в виду неизвестный автор, скрывающийся под именем известного белорусского просветителя Мартина Кухты.

... Но кто ж еще? Есть Валентина

Химфарм закончившая …..,

Но анальгин от аспирина

Не научилась отличать.

Зато общественной работой

До банного седьмого пота

Была Валюша занята.

Еще был слух из уст в уста:

Когда-то (не был сам при этом)

Спросили Валю за пивком:

«Не знаешь ли, отличье в чем,

Меж минаретом и минетом?»

Валюша молвила в ответ:

«А что такое минарет?»

Еще похабнее выразился другой неизвестный автор, в стихе которого некоторые извращенные умы могут увидеть полемику с Волковым-Ромбольским.

Все говорят, что власть должна давать,

Но это вряд ли может быть причиной,

Чтоб выбирать законченную …..

И называть второй Екатериной.

Давно известно: не любая …..

Санкт-Петербургом может управлять!

Гражданина Ицхака Бронштейна возмутила позиция городских властей в ходе монетизации льгот.

Как черт ладана боится

Наша Валька, клик народа.

Это ж надо докатиться?

Отменить заслуженную льготу!

И зачем ей это надо

Унижать людей в годах?

Неужели, Валька, правда,

Что ты душу продала?

Житель молдавского города Бельцы Виктор Пицман творчески сопоставил призыв Матвиенко ликвидировать Мавзолей Ленина, похоронив вождя «по-христиански», и сообщение о петербургской фирме, показывающей за деньги на выставках препарированные трупы.

Госпожа Матвиенко,

Вам ли о христианстве!..

Вам, с отличной оценкой

Лишь в одном постоянстве -

Лгать!.. И, ложью скрывая

Воровство без предела,

Вы и аду, и раю

В лжи находите дело.

Вот ведь в Вашем хозяйстве

Режут трупы на части

И, забыв христианство,

Возят, млея от страсти!

Возмутитесь!.. Не слышно

Что-то негодованья!..

Нет! То - не неприличье!

Нет такому названья!..

Журналистка Виктория Работнова, вдохновившись историей с возведением небоскреба «Газпром-сити», предпочла жанр японского пятистишья-танка.

Фаллос гигантский

Вырос у края Невы

Старенькой …..

Будет на что посмотреть

Из окна кабинета

Поскольку здесь отсутствует даже имя героини, трактовки могут быть самые разнообразные. Одну из них предложил литературный критик Михаил Золотоносов. «В.И.Матвиенко родилась в городе Шепетовке, - отметил он. - В Петербурге, в Красногвардейском районе между Среднеохтинским проспектом и проспектом Металлистов, недалеко от того места, где вырастет гигантский фаллос, есть Шепетовская улица. На этой улице находится известная городская больница N 44 (Шепетовская улица, 16), где лечат самые тяжелые венерические болезни, включая сифилис и СПИД».Особенно вдохновила поэтов история с пожаром в Троицком соборе, точнее рассказ о ней спикера Законодательного Собрания Вадима Тюльпанова. «Только действия губернатора спасли в этот момент храм от обрушения. - Рассказал главный «медведь» Петербурга. - Не испугавшись пожара, Валентина Матвиенко вошла в горящий храм и лично руководила действиями пожарных. Хотя рушился купол, воды было по колено, подвалы залиты расплавленным металлом, Валентина Матвиенко отдавала распоряжения пожарным и тем самым спасла собор».Потрясённый этим рассказом хозяин живого журнала blguanblch немедленно разразился романтическим стихотворением.

Пылал собор. И с кровли, вниз, по стенкам,

стекал в подвал расплавленный металл.

пожарные сдавались. «Матвиенко!» -

тут кто-то с облегченьем закричал.

И к алтарю, сквозь пар воды кипящей,

она прошла, неся Огнетушитель -

изящный, русский, стильный, настоящий.

молились все: «дай силу ей, Спаситель».

И купол рушился, и падали стропила,

и гнусность либералов-демократов

в аду подвальном к жизни пробудила

чудовище - ужасный Терминатор.

И вылез он, расплавленным металлом

грозя отнять всё лучшее у нас,

но Валентина так ему сказала:

«Куда собрался ты, железный пидарас?!»

Три ночи билась с тварью Валентина,

донёсся гром до каждого села -

удои снизила в волнении скотина,

лошадки закусили удила.

Назло всем либералам-демократам

повержен враг! Такие вот дела.

Как счастлив я, ребята и девчата,

что в ночь ту Валя Матвиенко не спала!

Другой поэт, взявший скромный сетевой псевдоним «Пушкин», и написал соответственно.

Пылает храм, она одна

Вошла. Дает распоряженье,

Ногой уж начала круженье,

Металл кипит, и тут она

Летит, как пух от уст Эола;

То стан совьет, то разовьет

И быстрой ножкой ножку бьет.

.......

Моя богиня! Что ты, где ты?

Не одолим огнём вольфрам.

Спасен был православный храм!

А посетитель форума сайта Фонтанка.ру рассказал о подвиге Матвиенко, взяв за основу поэму Эдуарда Багрицкого «Cмерть пионерки».

Валя Матвиенко,

Что с тобой теперь?

Порваны колготки,

Рваная шинель.

Волосы сгорели

И на голове,

Глазы покраснели,

Светятся во тьме.

Валя, Валентина,

Ты вошла в подвал.

Двери не закрыла,

И заплыл металл.

Огненные смерчи

Крутятся вокруг,

А пожарник подлый

Как всегда не тут.

Толстые колонны

Преграждают путь,

Славу Валентине

Больше не вернуть!

От всей души поздравляем Валентину Ивановну с юбилеем и надеемся, что она ещё долго будет оставаться любимой музой поэтов как Петербурга, так и всего постсоветского пространства!